УДК 347.9 ББК 67.3(2)6 DOI 10.52433/18178170_2022_10_28 EDN: MTRQGX
Владимир Викторович Захаров, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, председатель, г. Краснодар, Россия
Аннотация. В статье освещаются экономическая и политическая ситуация в России накануне и в ходе судебной реформы 1922 года, процесс создания Верховного Суда РСФСР от замыслов до воплощения, роль субъективных факторов и конкретных политических деятелей в реформировании судебной системы. Прослежен переход от радикальной карательной политики советской власти к отказу от внесудебного правосудия, укреплению законности и пониманию необходимости единообразия судебной практики, а также роли высшего суда в ее формировании. Рассмотрен процесс разработки законодательства, регулирующего создание и функционирование новой судебной системы.
Ключевые слова: народный суд, суд, высшая судебная инстанция, Верховный Суд РСФСР, судебная реформа, надзор, кассация
The Sharp Turn in 1922
Vladimir Viktorovich Zakharov, Arbitration Court of the North Caucasus District, President, Krasnodar, Russia, f08.vzaharov@arbitr.ru
Abstract. The article reflects the economic and political situation in Russia on the eve and in the course of the judicial reform of 1922, the process of establishment of the Supreme Court of the Russian Soviet Federal Socialist Republic (RSFSR), from the ideas to their implementation, the role of subjective factors and specific politicians in reforming the judicial system. The article also traces the transition from the radical punitive policy of the Soviet government to the rejection of extrajudicial justice, strengthening the rule of law and understanding the need for uniformity of judicial practice, as well as the role of the highest court in its formation. The author has considered the process of development of the legislation regulating the creation and functioning of the new judicial system.
Keywords: people’s court, court, highest court, the Supreme Court of RSFSR, judicial reform, supervision, cassation
В 2022 году исполняется 100 лет со дня учреждения в России Верховного Cуда. Это знаменательное событие произошло в ходе судебной реформы 1922 года.
История его создания полна любопытных сюжетных линий, противостояния концепций и конкретных людей. Разработка законодательства о Верховном Суде шла под влиянием множества взаимосвязанных факторов — как объективных (экономических, политических, культурных, идеологических), так и носивших субъективный характер (вплоть до ситуативного поведения законодателей).
Причины и ход подготовки реформы на данный момент восстановлены еще не в полной мере и, как правило, освещаются по традиционной схеме, где превалируют объективные предпосылки для реорганизации системы правосудия. Зачастую исследователи отталкиваются от некоей заданности вектора судебного строительства в первые годы советской власти. Так ли это на самом деле, почему реформирование судебной системы пошло по известному нам теперь пути и какие из обстоятельств сыграли в этом решающую роль, еще нужно уточнить.
Политическое решение
В 1918—1920 годах молодая советская власть следовала курсу на беспощадное истребление своих врагов. Этой цели в полной мере соответствовали преобразования, проведенные в системе органов правосудия. Для подавления контрреволюции советская власть прибегла к террору, усилению деятельности Всероссийской чрезвычайной комиссии (далее — ВЧК) и ее местных органов, а также революционных трибуналов, предоставляя им в наиболее острые периоды борьбы неограниченное право в применении мер наказания. Нельзя не согласиться с оценкой, что такой подход лишил население реальных правовых средств защиты от произвола властей1.
1 См.: Правосудие в современном мире. 2-е изд. М., 2019. С. 413.
Начало 1920-х годов ознаменовалось, с одной стороны, завершением основных военных действий на фронтах гражданской войны, а с другой — нарастанием общенационального кризиса, спровоцированного политикой военного коммунизма. Главным средством предотвращения надвигающегося коллапса стала смена социально-экономического курса. Решение о переходе к новой экономической политике было принято в марте 1921 года на X съезде РКП(б). Однако запланированное восстановление страны на путях нэпа не могло быть совместимо ни с всевластием чрезвычайных судебных органов (что к тому же оборачивалось умалением роли судов общей юрисдикции), ни с массой элементов хаоса в процессуальной сфере2.
Политика военного коммунизма привела к невиданному падению экономики и поставила на повестку дня задачи возрождения хозяйства, от чего в текущий момент в большей степени зависело сохранение власти большевиками. Однако и борьба с врагами советской власти еще не утратила злободневности и требовала продолжения. Между тем в стане самих борцов — непосредственных исполнителей карательной политики в стране — единомыслия по поводу методов ее проведения не было. Принципиальные расхождения между ревтрибунами и чекистами выливались в бесконечные стычки, взаимные упреки и жалобы директивным органам3. Параллельно активизировался Народный комиссариат юстиции РСФСР (далее — Наркомюст), стремившийся ликвидировать ведомственные системы юстиции.
2 См.: Серов Д.О. Сколько было судебных реформ в России (опыт историко-правового анализа) // Россия как цивилизация: сб. науч. ст. Новосибирск, 2008. С. 246—270.
3 См.: Сырых В.М. Н.В. Крыленко — идеолог советского правосудия. М., 2003. С. 33—49.
Буквально через три месяца после X съезда РКП(б), объявившего о переходе к новой экономической политике, в «Известиях ВЦИК» пошли статьи с призывами к прекращению практики внесудебной расправы и формированию законности4. 25 августа 1921 г. ВЦИК принял декрет, который в очередной раз декларировал принцип революционной законности5. 1 декабря 1921 г. Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение — «суды усилить»6. 22 декабря 1921 г. XI Всероссийская конференция РКП(б) постановила: «Судебные учреждения Советской республики должны быть подняты на соответствующую высоту»7. Финальным аккордом стало решение IX Всероссийского съезда советов от 28 декабря 1921 г. об упразднении ВЧК8.
Анализ перечисленных событий со всей очевидностью показывает, что государственная власть повернулась в сторону политики умеренности. Реализация линии на укрепление «революционной законности» требовала выработки принципиально иных, нежели в годы военного коммунизма, форматов функционирования судебной системы. П.И. Стучка весьма удачно оценил текущий момент: «Если прежде возможно было с некоторым пренебрежением относиться к суду как учреждению отмирающему, [то] мы теперь перед собой имеем суд с будущим длительным, с задачами расширяющимися»9.
Идеи отказа от внесудебного революционного правосудия разделялись далеко не всеми политическими деятелями как в верхних эшелонах власти, так и на региональном уровне. Многим были свойственны революционные привычки, правовой нигилизм, доктринерство и радикализм. К этому следует добавить, что в первые годы советской власти судебные структуры создавались различными ведомствами и ликвидировать их последние не торопились. Следовательно, эти службы тоже могли противодействовать преобразованиям в судебной сфере.
В таких условиях Наркомюсту предстояло разработать и провести конкретные преобразования, направленные на укрепление законности в стране.
Разработка реформы
В январе 1922 года в Москве прошел IV Всероссийский съезд деятелей советской юстиции. Он продемонстрировал полное отсутствие четких представлений о путях и способах преобразований суда в условиях нэпа.
4 См.: Советская власть и правосудие // Известия ВЦИК. 1921. 1 июля; О соблюдении законности // Там же. 2 июля.
5 Декрет ВЦИК «Об усилении деятельности местных органов юстиции» от 25 августа 1921 г. // Собрание узаконений РСФСР. 1921. № 63. Ст. 456.
6 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 44. М., 1964. С. 567.
7 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 1898—1986. Т. 2. 9-е изд., испр. и доп. М., 1983. С. 471—473.
8 См.: Съезды Советов РСФСР и автономных республик РСФСР: сб. документов. Т. 1. М., 1959. С. 184.
9 Стучка П.И. Мысли о нашем правосудии // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 14. С. 1.
Напомним, в стране параллельно действовали две обособленные судебные структуры: система народных судов (народный суд — совет народных судей — отдел высшего судебного контроля наркомата юстиции10) и система революционных трибуналов (губернские, военные и транспортные трибуналы во главе с Верховным трибуналом при ВЦИК11).
Прозвучавшие на Съезде выступления народного комиссара юстиции Д.И. Курского, сотрудников Наркомюста, части столичных делегатов свидетельствовали, что приоритетом для них были отказ от внесудебной расправы (что означало прекращение работы некоторых квазисудебных органов, например дежурных камер при ВЧК) и усиление гарантий в уголовном процессе, прежде всего с помощью создания прокуратуры и адвокатуры. Усовершенствование организации и деятельности судов они связывали с более четким определением подсудности тех или иных дел либо народным судам, либо трибуналам, а в перспективе с их объединением в единый суд. Ни в программном выступлении Д.В. Курского, ни в докладе о судоустройстве А. Лунина вообще не звучала тема создания высшей судебной инстанции.
10 См.: Захаров В.В. Высший судебный контроль // Историко-правовые проблемы: Новый ракурс. 2016. № 15. С. 47—114.
11 См.: Захаров В.В. Верховный трибунал ВЦИК // Историко-правовые проблемы: Новый ракурс. 2018. № 2. С. 17—34.
И тут слово взял представитель Верховного трибунала Н.В. Крыленко. Вдохновленный опытом реформирования трибуналов в 1921 году, он сразу стал ратовать за отказ от многообразия судов, за создание трехзвенной судебной системы во главе с высшим кассационным уголовным судом12. Оратор предложил, чтобы этот суд рассматривал жалобы в кассационном порядке и протесты прокурора в порядке надзора, а кроме того, получил бы ряд полномочий по управлению нижестоящими судами, включая разъяснения по спорным вопросам судебной практики. Крыленко допускал практикообразующее значение актов высшего суда, но только принятых в порядке надзора.
12 Материалы Народного комиссариата юстиции. Вып. 16—17. М., 1922. С. 37—41. См. также: Крыленко Н.Д. К реформе действующей судебной системы // Еженедельник советской юстиции. 1922. № 5. С. 3—5.
Вопрос о необходимости создания высшего суда оказался неожиданным для участников Съезда. Н.В. Крыленко стали упрекать в том, что он строит «воздушные замки правосудия», пытается «отрибуналить народные суды»13 и даже, что еще страшнее, возрождает Сенат. Как ни странно, идея централизации кассационной практики нашла поддержку у ряда региональных делегатов съезда, считавших, что без этого невозможно единообразие судебного правоприменения, особенно в условиях кодификации советского законодательства. Сотрудники Наркомюста пытались настаивать на бесперспективности создания единой кассационной инстанции, главным образом потому, что она не в состоянии будет рассмотреть жалобы и протесты со всей страны. Но безуспешно. Съезд признал целесообразным, «чтобы в центре был создан авторитетный высший судебный орган, объединяющий кассационную деятельность судов»14. Такой итог вполне логичен: ход истории убеждает, что законность, равенство всех граждан перед судом и законом не могут быть реализованы в полной мере без единообразия судебной практики, что, в свою очередь, труднодостижимо при отсутствии высшего суда.
13 Материалы Народного комиссариата юстиции. С. 59—60.
14 Резолюции IV Всероссийского съезда деятелей советской юстиции. М., 1922. С. 6.
С мая 1922 года после согласования параметров судебной реформы в высших партийных структурах и завершения разработки законопроектов о прокуратуре и адвокатуре в Наркомюсте закипела работа по подготовке реорганизации судебной системы. Состоялось специальное совещание, где было представлено несколько проектов создания механизмов пересмотра судебных актов. Один предполагал введение апелляционной инстанции, но только для гражданских дел; второй — упразднение советов народных судей, учреждение окружных кассационных судов и сохранение высшего судебного контроля; третий — замену высшего судебного контроля выездными сессиями и пленумом для разрешения принципиальных вопросов; четвертый — создание высшей судебной инстанции.
Коллегия Наркомюста поддержала последний проект. Предполагалось, что Высший кассационный суд будет создан в результате слияния отдела высшего судебного контроля Наркомюста и кассационной коллегии Верховного трибунала. Его компетенция должна была включать пересмотр приговоров трибуналов, приговоров и решений советов народных судов по гражданским и уголовным делам. Помимо этого, Высший кассационный суд должен был осуществлять надзор по делам, рассмотренным в кассационном порядке советами народных судей15.
15 Еженедельник советской юстиции. 1922. № 21—22. С. 19.
12 июля 1922 г. стало рубежной датой в подготовке судебной реформы. В этот день коллегия Наркомюста утвердила абрис будущей судебной системы: 1) народный суд становился базовым звеном судебной системы, трибуналы ликвидировались; 2) в каждой губернии создавался губернский суд, который совмещал полномочия кассационной инстанции и суда первой инстанции по делам особой подсудности; 3) впервые в истории учреждался Верховный Суд, компетенция которого по уже сложившейся советской традиции должна была совместить полномочия суда кассационной, надзорной и первой инстанций. Обратим внимание — согласно постановлению Верховный Суд должен был стать высшей инстанцией также для военных и военно-транспортных судов16. Это был сигнал: Наркомюст приступил к реализации политики единой судебной системы. В конечном итоге руководство специальными судами должно было полностью перейти из рук ведомственных структур к Верховному Суду.
16 См.: «О слиянии Президиумов Совнарсуда и Ревтрибуналов»: протокол заседания Коллегии НКЮ РСФСР от 12 июля 1922 г. (приводится по: Винниченко О.Ю., Филонова О.И. Модернизация судебной системы в период НЭПа. Курган, 2013. С. 73).
Ускоренными темпами началась подготовка Кодекса о судоустройстве и судопроизводстве РСФСР17. К сентябрю 1922 года коллегия Наркомюста обсудила разделы о народном суде, следствии и губернском суде. Остался только раздел о Верховном Суде, вокруг которого опять развернулись споры. Видимо, часть сотрудников Наркомюста стремилась все же сохранить отдел высшего судебного контроля, а через него — причастность к формированию судебной практики18. Свернуть все дискуссии пришлось после прямого требования В.И. Ленина завершить подготовку документа19. В первых числах октября 1922 года проект упомянутого выше Кодекса был внесен в правительство для представления на заседание IV сессии ВЦИК IX созыва.
Принятие закона
В конце октября 1922 года на заседании ВЦИК были рассмотрены доклад Наркомюста и поправки к проекту Кодекса о судоустройстве и судопроизводстве РСФСР. Не останавливаясь на всех корректировках, отметим, что идея единого высшего руководящего судебного центра не подвергалась пересмотру. Об этом свидетельствует тот факт, что на финальной стадии рассмотрения проекта ведомствам удалось «протащить» в закон специальные суды (что указывает на напряженную борьбу Наркомюста с Народным комиссариатом труда, Народным комиссариатом земледелия, Советом труда и обороны), но за Верховным Судом сохранили контроль «за всеми без исключения судебными местами РСФСР».
17 См.: Лисицын А. Судебная реформа // Еженедельник советской юстиции. 1922. № 33. С. 1.
18 См.: Там же. С. 2; Славин И. Нужно ли сохранить Высший Судебный Контроль // Еженедельник советской юстиции. 1922. № 34. С. 2.
19 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 54. М., 1965. С. 289.
Руководство страны, в частности В.И. Ленин, опасалось, что для членов ВЦИК переход от идеи простого, неформализованного судоустройства и процесса к признанию потребности в многоуровневой, инстанционной судебной системе с детализированными процессуальными правилами, более того — создание аналога Сената, ликвидированного всего пять лет назад, могут оказаться неожиданным поворотом в официальной партийной линии. Ленин убеждал законодателей в незначительности преобразований, в том, что от них легко можно отказаться в случае проявления нежелательных последствий20. Н.В. Крыленко, обосновывая необходимость Верховного Суда, всячески доказывал его принципиальное отличие от Сената.
20 Правда. 1922. 1 ноября.
Но особых дискуссий на сессии ВЦИК не возникло, обсуждение носило преимущественно формальный характер. 31 октября 1922 г. законопроект был принят21. Затем комиссия доработала проект, и 11 ноября 1922 г. Положение о судоустройстве было утверждено. Оно вводилось в действие с 1 января 1923 г.22 Отсрочка диктовалась необходимостью внести коррективы в уже принятый Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР23 и подготовить кадровый состав для новых судов.
В РСФСР учреждалась следующая система судов: народный суд в составе одного народного судьи или судьи и двух народных заседателей, губернский суд и Верховный Суд РСФСР. Помимо них, предусматривались специальные суды: военные и транспортные трибуналы, трудовые сессии народных судов, земельные и арбитражные комиссии.
В ноябре 1922 года Наркомюст оперативно разработал инструкцию, которая регламентировала функционирование Президиума, Пленума и коллегий Верховного Суда. Был установлен порядок работы обеспечивающих подразделений: следственного отдела, организационно-инструкторского отдела при военной и военно-транспортной коллегиях, управления делами, а также докладчиков при кассационной коллегии24.
Верховный Суд представлял собой высшее звено судебной системы, способное воздействовать на все нижестоящие суды. Его главной задачей было объединение всей судебной практики в РСФСР. Выявленные недостатки могли быть устранены не только путем изменения или отмены решения, но и с помощью специальных разъяснений, в наиболее общих случаях имевших статус циркуляров.
Анализ компетенции и структуры Верховного Суда указывает на активное заимствование опыта организации Верховного трибунала ВЦИК, в свою очередь, аккумулировавшего практику функционирования центральных судебных органов первых лет советской власти. Полномочия Верховного Суда реализовывались различными структурными подразделениями: а) Президиумом; б) Пленумом; в) кассационными коллегиями по уголовным и гражданским делам; г) судебной коллегией; д) военной коллегией; е) военно-транспортной коллегией; ж) дисциплинарной коллегией. В автономных республиках и областях по специальному постановлению Президиума ВЦИК могли создаваться отделения Верховного Суда.
21 См.: IV сессия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета IX созыва. Стенографический отчет. М., 1922. С. 17—26.
22 Постановление ВЦИК от 11 ноября 1922 г. «О введении в действие Положения о судоустройстве Р.С.Ф.С.Р.» // СУ РСФСР. 1922. № 69. Ст. 902.
23 СУ РСФСР. 1922. № 20—21. Ст. 230.
24 Еженедельник советской юстиции. 1922. № 43. С. 16—17.
Председатель Верховного Суда, его заместитель и председатели судебной, военной и военно-транспортной коллегий назначались непосредственно Президиумом ВЦИК. Членов военной и военно-транспортной коллегий назначал Президиум ВЦИК по представлению Революционного военного совета Республики и Народного комиссариата путей сообщения соответственно, но опираясь на обязательное заключение о них народного комиссара юстиции. Все остальные члены Верховного Суда должны были назначаться Президиумом ВЦИК по представлению народного комиссара юстиции.
В новой советской системе судов, несмотря на полную приверженность реформаторов идеям революции, проявилась преемственность с моделью правосудия, введенной в России судебными уставами 1864 года25. Ее прогрессивный потенциал был далеко не исчерпан и раскрылся в судебной реформе 1922 года.
25 Правосудие в современном мире. С. 413—414.
Новое положение о судоустройстве страдало массой недостатков, порожденных короткими сроками разработки закона, ведомственными противоречиями, разнонаправленными личными стратегиями непосредственных участников рассматриваемых событий и иными причинами. Неслучайно уже в феврале — июле 1923 года были приняты обширные дополнения и изменения к Положению о судоустройстве, в том числе касавшиеся Верховного Суда РСФСР. Тем не менее Россия получила институциональные возможности для обеспечения единообразной судебной практики, исправления судебных ошибок и укрепления законности в деятельности судов.