Аннотация. В статье рассмотрены основные особенности и перспективы применения концепции «суда с тремя дверьми» в контексте реформирования процессуального законодательства в Российской Федерации. Систематизированы преимущества указанной концепции, а также факторы, препятствующие ее эффективной реализации. Автор выделяет процессуальную и организационно-функциональную плоскости, в рамках которых предложены меры по дальнейшему внедрению альтернативных способов разрешения споров в деятельность судов.
Ключевые слова: судебная система, альтернативные способы разрешения споров (АРС), примирительные процедуры, процессуальное законодательство, мировое соглашение, медиабельность споров
Concept of « three-door court » in resolving economic disputes in the Russian Federation
Larisa Igorevna Zaytseva, 10th Commercial Appeal Court, Head of the Proceedings Support Department, Associate Professor at the Investment and Construction Business Department, Candidate of Laws, Moscow, Russia
Annotation. The article studies the main particularities and perspectives of the application of the concept of “three-door court” in the context of the reforms of procedural law in the Russian Federation. It systematizes the benefits of that concept and the factors which hinder its effective realization. The author distinguishes a procedural aspect, on one hand, and an organizational and functional aspect, on the other, and suggests measures aimed at further implementation of alternative methods of dispute resolution in the courts’ activities.
Keywords: judicial system, alternative methods of dispute resolution, conciliation procedures, procedural law, friendly settlement, mediability of disputes
Введение
Масштабные изменения процессуального законодательства в области расширения возможностей по использованию альтернативных способов разрешения споров (далее — АРС)1 обусловили необходимость разработки дальнейших мер как процессуального, так и организационного характера для практической реализации концепции «суда с тремя дверьми». Особую актуальность приобрел вопрос определения категорий споров, для разрешения которых оптимально применение одной из процедур: судебного разбирательства, судебного примирения или медиации.
1 Федеральный закон от 26 июля 2019 г. No 197-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Российская газета. 31 июля 2019 г.
Следует отметить, что важной предпосылкой обозначенных изменений является необходимость развития концепции дружественного сотрудничества и минимизации репутационных издержек. Анализ зарубежного опыта показал, что такое понятие, как goodwill (комплекс нематериальных активов, которые предопределяют ценность и значимость компании на рынке), играет немаловажную роль в осуществлении экономической деятельности и напрямую влияет на формирование делового климата.
Статистика показывает, что уровень «дружественности сотрудничества» между хозяйствующими субъектами крайне низок: менее чем в 2% дел, рассмотренных арбитражными судами субъектов Российской Федерации в 2018 и 2019 годах, сторонам удалось заключить мировые соглашения, и в 7% дел истцами заявлен отказ от исковых требований2. Неготовность участников экономических отношений использовать процедуры АРС, в том числе в рамках судебной системы, порождает длительные судебные тяжбы, которые ставят под угрозу реализацию проектов в различных отраслях и негативно влияют на инвестиционную привлекательность государства.
2 Данные судебной статистики Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации // http://www.cdep.ru/index.php?id=79
1. Факторы, препятствующие полноценной реализации концепции «судов с тремя дверьми»
Реформирование процессуального законодательства является важнейшим шагом на пути к внедрению и развитию АРС. Вместе с тем в настоящее время оно не может в полной мере обеспечить реализацию потенциала АРС в силу следующих факторов:
— абстрактный характер положений законодательства и отсутствие жесткого процессуального воздействия. Такие процедуры, как судебное примирение и медиация, не являются обязательными (их осуществление зависит от усмотрения сторон спора), что существенно снижает вероятность их использования. Причем опыт зарубежных государств свидетельствует о возможности введения обязательной предварительной встречи с медиатором (судебным примирителем), что нацелено на сохранение баланса между диспозитивностью и императивностью примирения;
— отсутствие единой, разработанной на государственном уровне стратегии развития и внедрения альтернативных способов разрешения споров. Продвижение АРС в настоящее время происходит благодаря усилиям специализированных организаций (Торгово-промышленной палаты Российской Федерации (далее — ТПП РФ), центров медиации и т.д.) и судебной системы, но не иных государственных органов, что не позволяет достигнуть прорыва в развитии концепции АРС;
— фрагментарное участие судей, в том числе пребывающих в отставке, в процессе продвижения и развития концепции АРС, что является ключевым аспектом в отношении использования АРС в рамках судебного процесса;
— разобщенность судов и учреждений, оказывающих услуги по АРС, отсутствие сотрудничества и скоординированных мер (совместных мероприятий, обсуждения подходов и т.д.). В связи с этим следует отметить, что в настоящее время наблюдается позитивная тенденция заключения специальных соглашений о сотрудничестве между ТПП РФ и арбитражными судами, нацеленных на обмен опытом и внедрение АРС в деятельность судов3.
2. Преимущества АРС в рамках судебного процесса
Важно подчеркнуть, что процедуры АРС, помимо снижения судебной нагрузки (что, безусловно, не может являться единственной целью их применения), обладают рядом других важнейших преимуществ:
— гибкость процедуры и возможность наладить конструктивный диалог со сторонами, в том числе при проведении переговоров в индивидуальном порядке при соблюдении конфиденциальности;
3 Так, начиная с сентября 2019 года Десятым арбитражным апелляционным судом инициирован ряд мероприятий совместно с ТПП РФ: пописано соглашение о сотрудничестве между судом и ТПП РФ, открыта комната проведения примирительных процедур, проведен семинар для судей и научно-практическая конференция совместно с Арбитражным судом Московской области на тему «Актуальные проблемы реализации примирительных процедур в арбитражном процессе».
— возможность использования информационных технологий, проведения заседаний и обсуждений в режиме онлайн и оперативного обмена документами. Особенно остро этот вопрос встает в кризисные периоды, например в условиях тяжелой эпидемиологической обстановки (объявление ЧС, карантин, самоизоляция и т.д.). Судебная система при всей ее эффективности не всегда справляется с возникающими вызовами, в том числе когда суды функционируют в особом, ограниченном режиме (что происходит в настоящее время в Российской Федерации в связи с угрозой распространения на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции). Особый потенциал в связи с этим приобретает медиация как процедура, имеющая наиболее неформальный характер;
— возможность более тщательного подхода к сложным спорам, в том числе с использованием консультаций специалистов (с учетом существенно меньшей нагрузки, нежели у судейского корпуса). Кроме того, процедуры АРС в любом случае позволяют не только осуществлять жесткое толкование правовых норм, но и учитывать существующие реалии, которые могут быть лишь фрагментарно отражены в положениях действующего законодательства. Показательным примером является установление форс-мажорных обстоятельств в период действия ограничений, обусловленных обозначенной выше эпидемией. С точки зрения правовых норм те или иные обстоятельства (установление нерабочих дней, приостановление деятельности отдельных видов юридических лиц и т.д.) могут не подпадать под категории форс-мажора, но при этом являться таковыми с позиции концепции дружественного сотрудничества;
— потенциал для урегулирования споров с участием государственных органов в силу особого статуса судебных примирителей. В настоящее время существенные сложности возникают при проведении процедур медиации в спорах, участниками которых являются публичные образования. Высока вероятность того, что судебное примирение окажется более востребованным в этой части;
— «мягкий инфорсмент» (enforcement)4, обусловленный особым статусом судебного примирителя и предполагаемым авторитетом.
3. Направления деятельности по развитию АРС в Российской Федерации
В целях использования обозначенных преимуществ необходимо определить основные направления дальнейшей деятельности по внедрению АРС в деятельность судов. Следует выделить две основные плоскости: процессуальную и организационно-функциональную.
4 «Мягкое принуждение», которое пред- полагает определенное воздействие на участников судебного разбирательства с целью их склонения к наиболее благоприятному исходу спора и заключению мирового соглашения.
3.1. Элементы процессуальной составляющей
3.1.1. Разработка и внедрение четких критериев разграничения медиации в рамках суда и судебного примирения в целях устранения конкуренции этих процедур. Исходя из функционала судебного примирителя, предусмотренного Регламентом, утвержденным Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 2019 г. № 41 «Об утверждении Регламента проведения судебного примирения»5, основным отличием является более активная роль судьи в отставке, полное погружение в существо спора и максимальное содействие сторонам не только в налаживании конструктивного диалога, но и непосредственно в выработке наиболее жизнеспособных вариантов разрешения спора. То есть судебный примиритель (в отличие от медиатора) является не просто дирижером процедуры, он выполняет функции эксперта-юриста / юриста-координатора, по сути, разрабатывающего конкретные пути преодоления конфликтной ситуации. Для реализации своих функций судебный примиритель вправе осуществлять следующие процессуальные действия:
5 Российская газета. 12 ноября 2019 г.
— предлагать сторонам представить дополнительные доказательства и информацию (в том числе после ознакомления с материалами дел);
— составлять рекомендации в целях скорейшего урегулирования спора и сохранения деловых отношений, а также предложений по выработке вариантов разрешения спора (оптимальных, удовлетворительных, нежелательных);
— разъяснять сторонам положения законодательства и различные аспекты судебной практики по соответствующей категории спора (что не исключает наличие определенной специализации судебных примирителей).
Таким образом, рассматриваемая процедура АРС явно не ограничивается фасилитативным форматом и обладает признаками директивной и оценочной медиации. Повторимся, судебный примиритель не только управляет процедурой, содействуя сторонам в налаживании конструктивного диалога и выявлении общих интересов, но и погружается в существо спора, в том числе в его правовую составляющую, оценивая перспективы рассмотрения дела судом и обоснованность заявленных требований. Для того чтобы судебное примирение приобрело элементы экспертной медиации, судья в отставке наделен правом использовать консультации специалистов (это особенно актуально для споров, осложненных техническими деталями). Вместе с тем отсутствие детализированного порядка взаимодействия судебных примирителей со специалистами существенно снижает значимость данной процедуры.
3.1.2. Применение неформального подхода со стороны судей к спорам, обладающим медиабельностью, и разъяснение сторонам потенциала и преимуществ АРС. Анализ судебной практики показал, что наибольшим потенциалом в этой части обладают следующие споры:
— возникающие при реализации проектов, в том числе в инвестиционно-строительной сфере. Как правило, стороны таких правоотношений крайне заинтересованы в продолжении сотрудничества (поиск нового контрагента приводит к затягиванию сроков и возникновению дополнительных убытков). Кроме того, споры, связанные с осуществлением проекта, обычно взаимосвязаны, поэтому использование для их разрешения единой процедуры АРС позволяет существенно сэкономить временные и финансовые ресурсы;
— споры, в рамках которых нарушения допущены обеими сторонами (в том числе если заявлено и основное, и встречное требование);
— если сторонами предпринимались попытки заключить мировое соглашение, но не удалось согласовать его условия в окончательном варианте;
— при наличии масштабного сотрудничества между сторонами и обширных договорных отношений;
— споры, в основе которых лежит личностное противостояние (в частности, корпоративные споры).
Роль судей крайне важна не только на предварительном этапе, когда осуществляется оценка спора с точки зрения медиабельности, но и на этапе утверждения медиативного/мирового соглашения в части возможной корректировки его условий (в отношении формулировок). Так, зачастую сторонам необходимо разъяснять последствия включения того или иного условия в текст мирового соглашения (составленного по итогам проведения процедуры медиации совместно с медиативным соглашением). Ярким примером является ситуация, при которой стороны видоизменили обязательства (предусмотрели оказание услуг вместо оплаты части взыскиваемой суммы). В таком случае сторонам целесообразно уменьшить сумму требований и закрепить это в мировом соглашении, но не отказываться от иска в этой части (при таком отказе сторона в дальнейшем лишается права повторного обращения в суд с аналогичным требованием, а также принудительного исполнения требования). Примером является спор между ГАОУ ДПО г. Москвы «Центр педагогического мастерства» и ООО «ЦБУ «Интеркомп» о взыскании убытков по контрактам на оказание услуг6.
6 См.: определение Арбитражного суда г. Москвы от 6 февраля 2017 г. по делу No А40186304/2016 // https://kad.arbitr.ru/Card/f5e7ca4e-6678-4e05-bd2f-6f1c87636a8a
Отдельно важно выделить дела, в рамках которых третьи лица представляют возражения относительно утверждения мирового соглашения, и могут, по сути, заблокировать будущие договоренности сторон. У суда в этом случае появляется дополнительная задача — провести проверку обоснованности таких доводов. Отсутствие детальной оценки аргументов третьих лиц может стать причиной отмены судебных актов о прекращении производства по делу в связи с утверждением мирового соглашения. Примером является спор между ООО «УВЗ-ЭНЕРГО» и АО «Уральская большегрузная техника — УРАЛВАГОНЗАВОД» о признании недействительным решения акционера АО «Уральская большегрузная техника — УРАЛВАГОНЗАВОД» с участием нескольких третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований в отношении предмета спора7.
7 См.: постановление Арбитражного суда Уральского округа от 18 апреля 2019 г. по делу No А60-70300/2017 // https://kad.arbitr.ru/Card/4c7861b2-2662-4b3a-a8b8-5084fdd5c6ee
3.1.3. Разработка новых подходов к медиативным/мировым соглашениям. При этом отдельного анализа требует вопрос о включении в мировые и медиативные соглашения положений, выходящих за пределы исковых требований.
Напомним, что часть 21 ст. 140 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации8 допускает возможность указания в соглашениях положений, которые не были предметом судебного разбирательства, но только при условии их взаимосвязи с основными требованиями. Аналогичный подход изложен в пункте 13 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 18 июля 2014 г. № 50 «О примирении сторон в арбитражном процессе»9.
8 Российская газета. 27 июля 2002 г.
9 Вестник экономического правосудия РФ. 2014. No 9.
Установление обозначенной взаимосвязи является вопросом оценочным, особенно в спорах, имеющих комплексный характер (например, в инвестиционно-строительной сфере), так как в рамках одного проекта все возникающие разногласия косвенно или напрямую связаны друг с другом и нарушение обязательств или сроков по одному из направлений деятельности может привести к срыву реализации проекта в целом. Таким образом, понятие «предмет спора» на практике существенно шире, нежели в процессуальном смысле.
Анализ имеющихся подходов, отраженных в судебных актах, позволил выявить ряд проблемных аспектов.
В первую очередь это возможность принудительного исполнения (выдачи исполнительного листа) достигнутых договоренностей как обязательное требование к мировому соглашению. В судебных актах встречается позиция, согласно которой критерий исполнимости отождествляется исключительно с возможностью перенесения текста мирового соглашения в исполнительный лист. Примером является спор между администрацией города Сургута и ООО «Кентавр» о возврате земельного участка10.
10 См.: постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 3 апреля 2009 г. по делу No А75-4256/2006 // Документ опубликован не был. Источник — СПС «КонсультантПлюс».
Но на практике соглашения могут содержать обязательства, например, отказаться от исковых требований / апелляционной или кассационной жалобы по другим делам, связанным с осуществлением того же проекта или в целом с сотрудничеством сторон. Тем самым стороны, проводя одну процедуру (переговоры, медиацию и др.), разрешают несколько конфликтных ситуаций, что является важным преимуществом использования АРС.
Важно отметить, что слишком жесткие ограничения в этой части могут привести к двум основным последствиям: сокрытию от суда истинных условий мировых соглашений (предоставление на утверждение юридически выверенных сухих формулировок), а также к уклонению от заключения мировых соглашений в связи с большой вероятностью отказа в их утверждении.
Вызывает вопросы и допустимость заключения мирового соглашения под условием. В практике Арбитражного суда Московского округа сложился подход, согласно которому содержание мирового соглашения должно излагаться ясно и определенно. При этом недопустимо, чтобы мировое соглашение содержало признаки сделки под условием (ст. 157 Гражданского кодекса Российской Федерации ), так как неизвестно, наступит ли соответствующее условие и, следовательно, ставится под сомнение реальное исполнение мирового соглашения. Примерами являются споры между ООО «Каркаде» и рядом компаний: ОАО «Ярославский нефтеперерабатывающий завод им. Д.И. Менделеева», ООО «Аврора» и ООО «Лада» о взыскании задолженности по оплате платежей по договору лизинга, процентов за пользование чужими денежными средствами и об изъятии имущества .
11 Российская газета. 8 декабря 1994 г.
12 См.: постановления Арбитражного суда Московского округа от 10 февраля 2017 г. по делу No А40-26507/2016, от 22 июля 2016 г. по делу No А40-50835/2015, от 22 июля 2016 г. по делу No А40-179012/2014 // Документы опубликованы не были. Источник — СПС «КонсультантПлюс».
Вместе с тем в силу высокой напряженности и непредсказуемости отношений между хозяйствующими субъектами в таких сферах, как инвестиционно-строительная деятельность, указание в мировых или медиативных соглашениях определенных условий, наступление которых зависит от событий в будущем (например, в случае завершения переговоров по конкретном вопросу застройщик обязуется выполнить определенные действия или при условии изменения застройщика заказчик должен будет исполнить обязательство и т.д.), способно стабилизировать ситуацию и внести определенность в будущие отношения сторон.
Следует также отметить, что в ряде случаев условия мировых соглашений могут затрагивать интересы участников долевого строительства или граждан-инвесторов, в связи с чем возникает необходимость для суда проверить, не нарушаются ли тем самым их права. Представляется, что само по себе упоминание таких субъектов не может служить основанием для отказа в удовлетворении мирового соглашения. Примером является спор между ООО «ЛАЗУРЬ» и Компанией с ограниченной ответственностью «Шавара Лимитед»13. В рамках данного дела стороны приняли участие в процедуре медиации и заключили медиативное соглашение на стадии рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, что свидетельствует о наличии потенциала АРС на любой стадии арбитражного процесса.
13 См.: постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 19 марта 2020 г. по делу No А41-53105/2018 // Документ опубликован не был. Источник — СПС «КонсультантПлюс».
Кроме того, на практике заключение и утверждение мировых соглашений может, по сути, блокироваться либо третьими лицами, либо государственными органами, вовлеченными в ту или иную сферу. Причиной является неосведомленность государственных органов об особенностях и преимуществах АРС, а также отсутствие опыта по участию в подобных процедурах, что влечет невозможность полноценно оценить последствия заключения медиативного/мирового соглашения.
В практике Верховного Суда Российской Федерации показательным является дело № А22-941/2006. В Определении от 6 августа 2018 г. № 308-ЭС17-6757 (2, 3)14 обозначена позиция о наличии у суда права обязать стороны раскрыть мотивы (в том числе юридические и экономические) включения в мировое соглашение дополнительного содержания, т.е. условий, выходящих за пределы иска. Подчеркнуто, что при отказе сторон от раскрытия собственных намерений становится невозможной проверка соглашения на соответствие требованиям закона и отсутствие нарушений прав и законных интересов других лиц. Иными словами, судам необходимо стимулировать максимальную прозрачность намерений сторон с целью определения целей и значимости мирового соглашения.
14 Документ опубликован не был. Источник — СПС «КонсультантПлюс».
Таким образом, во избежание использования устаревших подходов с учетом нововведений в процессуальном законодательстве, направленных на усиление роли АРС, крайне важно применение более гибких критериев оценки медиативных/мировых соглашений в целях их дальнейшего утверждения.
3.1.4. Обеспечение участия в судебных заседаниях медиаторов и судебных примирителей в целях оперативного начала процедур АРС и воздействия на стороны спора с целью их склонения к использованию АРС.
3.1.5. Аналитическая поддержка медиаторов и судебных примирителей, а также возможность оперативного обращения за консультацией к специалистам.
3.2. Организационно-функциональная составляющая предусматривает:
— обучение (повышение квалификации) судей и судей в отставке, разработку специальных программ, нацеленных на судебное примирение. Важно отметить, что существующие в настоящее время программы обучения медиаторов не в полной мере подходят для повышения квалификации судей в отставке, так как не учитывают функционал и спектр компетенций судебного примирителя, в том числе связанных с практикой разрешения конкретных категорий споров и способностью формулирования четких предложений по разрешению спора. Нужно учитывать, что представители бизнес-среды готовы доверять разрешение споров экспертному сообществу, состоящему из медиаторов и судебных примирителей, имеющих специализацию и владеющих системными знаниями и компетенциями в предметной области спора. Отсутствие специальных, углубленных познаний в определенной сфере существенно снижает эффективность процедур АРС;
— создание комнат примирения в арбитражных судах (в настоящее время они функционируют в незначительном количестве судов) и информационное обеспечение сторон споров об особенностях судебного примирения;
— назначение в аппарате суда работников, ответственных за организационное и аналитическое сопровождение примирительных процедур. Интересен в этом отношении опыт Нидерландов: в судах создана специальная должность — судебный координатор15;
— внесение изменений в шаблоны судебных актов, формулирование более детализированных разъяснений в отношении примирительных процедур.
15 См.: Аболонин В.О. Судебная медиация: теория, практика, перспективы. Книга 6. М., 2014. С. 231.
Заключение
Проведенный анализ показал, что в существующих реалиях для реализации нововведений процессуального законодательства и концепции «суда с тремя дверьми» необходим комплекс обширных мер в процессуальной и в организационно-функциональной плоскости, принятие которых представляется возможным только в условиях консолидации усилий как судебной системы и государственных органов, вовлеченных в экономические отношения, так и представителей экспертного сообщества, а также научных и образовательных учреждений.
В завершение приведем цитату 15 го председателя Верховного суда США Уоррена Эрла Бергера (1982 г.): «Мое становление как профессионала, равно как и большинства из вас, происходило вместе с тем поколением юристов, которые со студенческой скамьи осознавали, что лучшая услуга для клиента — оградить его от судебных разбирательств»16. Вместе с тем важно учитывать, что потенциал АРС может быть использован в том числе и в рамках судебной системы при условии полноценной реализации концепции конфликт-менеджмента и усиленной роли судейского сообщества в продвижении обозначенных способов.