DOI 10.52390/20715870_2024_6_3; EDN XTJLJU; УДК 343.341.2; ББК 67.408
Дмитрий Олегович Данилов, аспирант юридического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, адвокат адвокатского бюро «Феоктистов и партнеры» г. Москвы E-mail dd@fvlaw.ru
Аннотация. Автор, проанализировав судебную практику по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 210 УК РФ, приходит к выводу, что отличительными признаками преступного сообщества (преступной организации) являются не только те, которые прямо предусмотрены законом, но и такие, что характеризуют сплоченность преступной группы. По мнению автора, сама по себе структурированность объединения недостаточна для признания его преступным сообществом, сплоченность же объясняет повышенную общественную опасность преступного сообщества, заключающуюся в консолидации криминальной среды. Автор утверждает, что существенными признаками преступного сообщества, позволяющими отграничить его от организованной группы, являются (1) наличие в нем не менее пяти лиц, (2) структурированность (территориальная и (или) функциональная обособленность структурных подразделений, имеющих между собой устойчивые связи), (3) сплоченность, которая достигается за счет вовлечения членов группы в криминальную среду, жесткой дисциплины и общей накопительной кассы, благодаря которой функционирует преступная организация, а также (4) объединение лиц в преступную группу для совершения одного или нескольких тяжких и особо тяжких преступлений, тяжесть которых не должна определяться наличием лишь группового квалифицирующего признака (группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа).
Ключевые слова: преступное сообщество (преступная организация); организованная группа; структурированность; сплоченность.
DANILOV Dmitrii Olegovich, Postgraduate Student of the Faculty of Law of Lomonosov Moscow State University, Attorney-at-Law at the Feoktistov & Partners Law Firm (Moscow) (dd@fvlaw.ru)
Distinguishing a criminal community (criminal organization) from an organized group1
Abstract. The author, having analyzed the judicial practice on cases of crimes under Art. 210 of the Criminal Code of the Russian Federation, reaches the conclusion that the distinguishing features of a criminal community (criminal organization) are not only those that are directly provided for by law, but also those that characterize the cohesion of the criminal group. In the author’s opinion, the structured nature of the community itself is not sufficient to recognize it as a criminal community, while cohesion explains the increased social danger of a criminal community, which consists in the consolidation of the criminal environment. The author claims that the essential features of a criminal community, allowing to distinguish it from an organized group, are as follows; (1) presence of at least five persons in it, (2) structured nature (territorial and (or) functional isolation of structural units with stable links between them), (3) cohesion, which is achieved through the involvement of members of the group into the criminal environment, strict discipline and a common savings fund, thanks to which the criminal organization functions, as well as (4) alliance of persons in a criminal organization in order to commit one or a number of major or gross crimes, gravity whereof should not be established solely by the qualifying features of a group crime (group of persons, preliminarily colluded group, organized group).
1 Статья рекомендована для опубликования доктором юридических наук, профессором П. С. Яни.
Keywords: criminal community (criminal organization); organized group; structured nature; cohesion.
Несмотря на то, что организованная группа и преступное сообщество являются согласно позиции высшего судебного органа формами соисполнительства в преступлении2, дискуссионными остаются признаки, по которым их можно отграничить друг от друга.
Пленум Верховного Суда РФ отмечает, что преступное сообщество отличается от иных видов преступных групп, в том числе от организованной группы, более сложной внутренней структурой, наличием цели совместного совершения тяжких или особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды, а также возможностью объединения двух или более организованных групп с той же целью3.
Рассматривая указанные, а также иные выделенные в теории уголовного права признаки преступного сообщества, Д. В. Токманцев предлагает их классифицировать на основные и дополнительные4. По его мнению, дополнительные признаки, которые не упомянуты в ч. 4 ст. 35 УК РФ, хотя и более полно характеризуют преступное сообщество, но с необходимостью не свидетельствуют о нем5.
Вместе с тем судебная практика за 2010–2023 гг.6 не позволяет однозначно ответить, какие признаки для преступного сообщества являются основными, благодаря которым его можно отличить от организованной группы, а какие — дополнительными даже с учетом положений ч. 4 ст. 35 УК РФ и указанных выше разъяснений высшего судебного органа.
Например, минимальная численность членов преступного сообщества позволяет отличить его от организованной группы или нет? Если о том, что организованная группа должна состоять из двух и более лиц, суды пришли к единому мнению7, то вопрос о требованиях к количеству членов преступного сообщества до сих пор остается спорным.
Тверской областной суд отметил, что для преступного сообщества не характерен малочисленный состав из четырех человек8. Верховный Суд Удмуртской Республики, однако, исходит из того, что в преступном сообществе должно быть не менее четырех лиц9. Судебная же коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда посчитала, что требований к составу участников преступного сообщества уголовный закон вообще не содержит10.
Чтобы разрешить вопрос о минимальной численности преступного сообщества, сначала определим, сколько лиц должно быть в каждом из звеньев преступного сообщества.
Если вести речь об объединении организованных групп, действующих под единым руководством, как одной из форм преступного сообщества, то очевидно, что каждая из организованных групп, входящих в преступное сообщество, должна состоять не менее чем из двух лиц, как того требует системное толкование ст. 32 и ч. 3 ст. 35 УК РФ. Это подтверждается изложенной выше судебной практикой.
Преступное сообщество в форме структурированной организованной группы, как указывает Пленум, включает структурные подразделения, каждое из которых должно состоять из двух или более лиц (включая руководителя этой группы)11. Выделенный фрагмент нашел различную трактовку среди исследователей относительно стартовой численности лиц в преступном сообществе.
И. Никитенко и Т. Якушева отмечают, что минимальный численный состав преступного сообщества составляет не менее трех человек, поскольку руководитель такого нелегального объединения может входить в каждое из структурных подразделений12. А. Н. Мондохонов и Д. В. Токманцев же считают, что количество участников структурированной организованной группы не может быть менее четырех лиц, поскольку в каждом из структурных подразделений должны быть свой руководитель и иной участник сообщества13, 14.
Чаще всего в судебной практике выражается вторая точка зрения. Например, судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда указывает, что структурные подразделения должны иметь собственных руководителей15. Если будет установлено, что участники разных структурных подразделений подчинялись только одному руководителю16 либо руководители подгрупп или звеньев отсутствовали17, то преступного сообщества не будет. Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда также отметила, что в каждой из подгрупп преступного сообщества должно быть не менее двух лиц18.
О необходимости участия в каждом из звеньев преступного сообщества минимум двух лиц свидетельствуют и такие подходы в судебной практике:
— установление только одного лица, входящего, по версии обвинения, наряду с неустановленными лицами в структурное подразделение или во всю нелегальную организацию, не свидетельствует о наличии преступного сообщества19;
— указание в обвинительном заключении о структурном подразделении, состоявшем только из неустановленных лиц, не свидетельствует о наличии преступного сообщества, поскольку описанные в обвинении роли неустановленных соучастников могло выполнять одно лицо20;
— вхождение в состав различных, как описано в обвинении, структурных подразделений одних и тех же лиц исключает существование преступного сообщества21.
Преступное сообщество как в форме объединения организованных групп, так и в форме структурированной организованной группы должно иметь единое руководство, под которым можно понимать одно лицо или совет руководителей.
Несмотря на то, что в судебной практике иногда допускается, чтобы организатор преступного сообщества возложил на себя обязанности руководителя входящего в него звена22, суды чаще исходят из того, что руководство структурных подразделений должно подчиняться создателям нелегального объединения23, что свидетельствует не о простом распределении ролей в группе, а о ее сложной внутренней структуре. Вследствие этого одни и те же лица не могут быть руководителями как всего преступного сообщества, так и его звеньев.
Таким образом, в составе преступного сообщества должно быть не менее пяти лиц вне зависимости от его формы, что является обязательным признаком и позволяет отличить преступное сообщество от организованной группы.
Как отмечают исследователи-криминалисты, одним из главных отличий преступного сообщества от организованной группы выступает не только возможность объединения в нем организованных групп под единым руководством, но и его структурированность24, 25, 26, 27.
Структурированность преступного сообщества согласно позиции Пленума заключается в том, что нелегальная организация состоит из двух и более подразделений, которые функционально и (или) территориально обособленны и осуществляют в рамках и в соответствии с ее целями преступную деятельность28. Поскольку преступное сообщество является формой соисполнительства, основным атрибутом которого выступает объективная и субъективная совместность, организованные группы и структурные подразделения должны не только подчиняться одному руководству, но и обладать прочными устойчивыми связями между собой29. Суды указывают, что если лица, состоящие согласно предъявленному обвинению в преступном сообществе, фактически между собой не контактировали, не координировали свои действия и действовали самостоятельно, то состав преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, в их действиях отсутствует30.
Суды действительно не признают криминальные объединения преступными сообществами, если отсутствует территориальная и (или) функциональная обособленность их подразделений31, а иногда и их возможность существовать самостоятельно32. Это может указывать на то, что признак структурированности сообщества сам по себе является конститутивным.
Однако изучение судебной практики показало, что нередко наличие указанных подразделений, в том числе территориально обособленных, которые объединены для совершения корыстных тяжких и (или) особо тяжких преступлений, еще не свидетельствует о признании группы преступным сообществом.
Так, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Республики Крым отметила, что наличие трех структурных подразделений, на которое ссылается государственный обвинитель, является достаточным только для квалификации преступления как совершенного в составе организованной группы33. По другому делу суд в приговоре отразил, что одно лишь создание двух звеньев, а именно звена «раскладчиков» и звена «диспетчеров», не является обязательным обстоятельством для признания их преступным сообществом34. Также в судебной практике отмечается, что осуществление преступной деятельности в разных городах не свидетельствует о том, что подсудимые состояли в преступном сообществе35.
Как отмечают суды, разделение функций между подсудимыми не позволяет определять организованную группу как преступное сообщество при отсутствии таких признаков, как: высокий уровень дисциплины, основанной на строгой иерархии, единых и жестких правилах взаимоотношений, осознании принадлежности к сообществу и общих целей функционирования преступной организации, общности материально-технической базы36.
Одни суды относят такие признаки к вторичным37, другие — к первостепенным38. В любом случае, как показывает судебная практика, их отсутствие исключает состав преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ, и отличает преступное сообщество от «обычной» организованной группы.
Указанные признаки характеризуют сплоченность39, которая предусматривалась в качестве обязательного признака преступного сообщества в прежней редакции ч. 4 ст. 35 УК РФ. Однако иногда суды отмечают, что сплоченность преступного сообщества характеризует его сложную внутреннюю структуру наряду с обособленными по функциональному и (или) территориальному признакам структурными подразделениями40.
Вне зависимости от того, считать ли сплоченность самостоятельным или производным признаком, именно она характеризует общественную опасность и криминологическую сущность преступного сообщества. Исследователи групповой преступности отмечают, что суть преступного сообщества — это консолидация криминальной среды, которая неподконтрольна обществу, обладает механизмами защиты от общественного контроля и возможностями осуществлять противоправную деятельность на долговременной основе и в крупных масштабах41, 42, 43. Косвенно такая точка зрения прослеживается в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)», согласно которому организованная преступность в ее различных проявлениях посягает на общественную безопасность, жизнь и здоровье граждан, собственность, нарушает нормальное функционирование государственных, коммерческих и иных организаций и общественных объединений.
Отсутствие у преступной группы связи с криминальным миром, выражающейся в неимении а) лидера из уголовной среды, б) контактов с другими преступными группами, в том числе договоренностей о разделе территорий и сфер преступной деятельности, в) подразделения, осуществляющего физическую защиту участников группы, а устранение из нелегального бизнеса конкурентов, свидетельствует, по мнению судов44, о том, что членами организованной группы не выполнялись задачи, направленные на обеспечение функционирования преступного сообщества (преступной организации) в целом, т. е. не консолидировалась преступная среда.
Изложенное позволяет сказать, что именно признак сплоченности характеризует преступное сообщество как криминальную среду и сложноорганизованный коллективный субъект, посягающий на защищаемые уголовным законом интересы. Достигается такая сплоченность, как показывает судебная практика, за счет строжайшей дисциплины, а также единой материальной базы, благодаря которой обогащается вся преступная организация45. Конспирация же хоть и является важным атрибутом криминальной среды, но сама по себе, по мнению судов, не отличает преступное сообщество от организованной группы46.
Об отсутствии жесткой дисциплины в преступной группе, когда такое отсутствие не позволяет судить о ней как о преступном сообществе, свидетельствуют:
— отсутствие специального подбора лиц в качестве членов преступной группы47;
— принятие лицами самостоятельного решения заниматься преступной деятельностью с целью получения для себя материального вознаграждения48;
— самостоятельное, без указания лидера, определение членами преступной группы, какие незаконные действия они будут выполнять и кого привлекать к совершению преступлений49;
— отсутствие криминальных правил поведения, выражающееся в том, что члены преступной группы в криминальном статусе не понижались и не повышались, не отстранялись от преступного промысла за нарушение неписанных правил преступного сообщества, а каких-либо мер «поощрения» и «взыскания» в группе не имелось50;
— самостоятельный (по своему усмотрению) выход членов преступной группы из ее состава без каких-либо неблагоприятных для себя последствий51.
Конфликты внутри группы и конкуренция между входящими в нее подразделениями также не свидетельствуют о жесткой дисциплине в преступном сообществе52.
Отсутствие общей накопительной кассы, в которой бы аккумулировались деньги на развитие преступного сообщества, является одной из основных причин оправдания лиц по ст. 210 УК РФ53. Если подсудимые работали не для того, чтобы вкладывать денежные средства в преступное сообщество, а для разрешения своих финансовых проблем54, или полученный от незаконной деятельности доход не распределялся между участниками группы согласно их иерархии55, или деятельность группы была направлена лишь на обогащение одного лица56, то недопустимо говорить о том, что консолидировалась криминальная среда и повышалась общественная опасность организованной группы.
Вместе с тем общая накопительная касса описывает не только сплоченность преступного сообщества, но и его цель — получение материальной выгоды всеми ее участниками57, которая в силу ч. 4 ст. 35 УК РФ прямо предусмотрена в законе как признак преступной организации.
Еще одним отличительным признаком преступного сообщества, прямо предусмотренным в законе, является объединение его участников для совершения одного или нескольких тяжких и (или) особо тяжких преступлений. Данный признак наряду со сплоченностью участников объясняет повышенную общественную опасность данной преступной группы. Поэтому преступное сообщество, например, не могло объединяться для совершения мошенничества в сфере предпринимательской деятельности (ст. 159.4 УК РФ), так как до июля 2016 г. подобное деяние относилось к преступлениям максимум средней тяжести58.
Особо суды отмечают, что тяжесть инкриминируемых преступлений, планируемых к совершению в составе преступного сообщества, не должна изначально определяться только наличием группового квалифицирующего признака (в частности, признака «организованная группа»59). Если у членов преступной группы отсутствовал умысел на совершение тяжких и особо тяжких преступлений, то в действиях виновных также невозможно усмотреть преступное сообщество60.
Таким образом, существенными признаками преступного сообщества, позволяющими отграничить его от организованной группы, являются (1) наличие в нем не менее пяти лиц, (2) структурированность (территориальная и (или) функциональная обособленность структурных подразделений, имеющих между собой устойчивые связи), (3) сплоченность, которая достигается за счет вовлечения членов группы в криминальную среду, жесткой дисциплины и общей накопительной кассы, благодаря которой функционирует преступная организация, а также (4) объединение лиц в преступную группу для совершения одного или нескольких тяжких и особо тяжких преступлений, тяжесть которых не должна определяться наличием лишь группового квалифицирующего признака (группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа).
Библиографический список
1. Агапов П. Преступления против общественной безопасности, сопряженные с организованной преступной деятельностью // Подготовлено для системы «КонсультантПлюс», 2013.
2. Данилов Д., Яни П. Соисполнительство (группа лиц, группа лиц по предварительному сговору): позиция высшего судебного органа // Законность. – 2020. – № 1.
3. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 4 т. (постатейный) / А. В. Бриллиантов, А. В. Галахова, В. А. Давыдов и др.; отв. ред. В. М. Лебедев. Т. 1: Общая часть. – М.: Юрайт, 2017.
4. Мондохонов А. Н. Ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней): Научно-практический комментарий. – М., 2012. – С. 7.
5. Никитенко И., Якушева Т. Организация преступного сообщества: проблемы квалификации // Уголовное право. – 2010. – № 5.
6. Сердюкова К. Структурированность как признак преступного сообщества (преступной организации) // Уголовное право. – 2015. – № 6.
7. Токманцев Д. Признаки преступного сообщества // Уголовное право. – 2016. – № 5.
8. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник для вузов / Н. Н. Белокобыльский, Г. И. Богуш, Г. Н. Борзенков и др.; под ред. В.С. Комиссарова, Н. Е. Крыловой, И. М. Тяжковой. – М., 2012.
9. Шеслер А. В. Групповая преступность: криминологические и уголовно-правовые аспекты: специализированный учебный курс. – Саратов, 2006.
10. Шеслер А. В. Перспективы совершенствования уголовно-правовых норм о соучастии в преступлении // Lex Russica. – 2015. – № 6.
Ссылка для цитирования статьи:
Данилов Д. О. Отличие преступного сообщества (преступной организации) от организованной группы // Уголовное право. 2024. № 6. С. 3–13.
Cтатья поступила в редакцию 04.02.2024, принята к публикации 06.04.2024.
2 См.: Данилов Д., Яни П. Соисполнительство (группа лиц, группа лиц по предварительному сговору): позиция высшего судебного органа // Законность. 2020. № 1.
3 См.: Пункт 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)». Если не указано иное, судебные решения и прочие источники приводятся по СПС «КонсультантПлюс».
4 См.: Токманцев Д. Признаки преступного сообщества // Уголовное право. 2016. № 5.
5 См.: Там же.
6 Изучено более 500 судебных решений различных инстанций по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 210 УК РФ, которые опубликованы в СПС «КонсультантПлюс» и размещены на сайтах судов общей юрисдикции.
7 См., напр..: Апелляционные определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 6 февраля 2019 г. № 78-АПУ19-1, Московского областного суда от 5 октября 2023 г. по делу № 22-7479/2023, Калужского областного суда от 21 февраля 2019 г. по делу № 22-217/2019, Саратовского областного суда от 6 июля 2018 г. по делу № 22-2186/2018; кассационное определение Владимирского областного суда от 21 июля 2010 г. по делу № 22-2258/2010; приговоры Чеховского городского суда Московской области от 16 февраля 2023 г. по делу № 1-3/2023 (1-234/2022), Фокинского районного суда г. Брянска от 9 февраля 2023 г. по делу № 1-41/2023 (1-396/2022), Мещанского районного суда г. Москвы от 15 июля 2022 г. по делу № 1-51/2022, Ленинского районного суда г. Саранска от 21 сентября 2016 г. по делу № 1-198/2016 и др.
8 См.: Приговор Тверского областного суда от 12 мая 2016 г. по делу № 2-08/2016.
9 См.: Обобщение Верховного Суда Удмуртской Республики от 27 марта 2007 г. «Справка о результатах обобщения судебной практики по рассмотрению Верховным Судом Удмуртской Республики уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьей 210 УК РФ».
10 См.: Апелляционное определение Пермского краевого суда от 12 февраля 2020 г. по делу № 22-355/2020.
11 См.: Пункты 3, 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)».
12 См.: Никитенко И., Якушева Т. Организация преступного сообщества: проблемы квалификации // Уголовное право. 2010. № 5.
13 См.: Мондохонов А. Н. Ответственность за организацию преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней): Научно-практический комментарий. М., 2012. С. 7.
14 См.: Токманцев Д. В. Указ. соч.
15 Апелляционное определение Московского городского суда от 8 декабря 2017 г. по делу № 10-18187/2017.
16 Приговоры Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 11 февраля 2022 г. по делу № 1-27/2022 и Октябрьского районного суда г. Саратова от 8 июля 2019 г. по делу № 1-1/2019.
17 См.: Апелляционные определения Верховного Суда Республики Хакасия от 18 мая 2021 г. по делу № 22-466/2021 и от 3 октября 2017 г. по делу № 22-1168/2017; приговоры Тотемского районного суда Вологодской области от 26 декабря 2022 г. по делу № 1-1/2022, Октябрьского районного суда г. Саратова от 8 июля 2019 г. по делу № 1-1/2019 и Калужского областного суда от 19 декабря 2011 по делу № УК-2-26/2011.
18 См.: Апелляционное определение Московского городского суда от 12 апреля 2018 г. по делу № 10-4234/2018.
19 См.: Апелляционное определение Вологодского областного суда от 23 апреля 2021 г. по делу № 22-668/2021; определение Пресненского районного суда г. Москвы от 1 октября 2020 г. по делу № 1-11/2020 (1-431/2019) и приговор Нижнекамского городского суда Республики Татарстан от 7 декабря 2016 г. по делу № 1-307/2016.
20 См.: Апелляционные определения Самарского областного суда от 3 декабря 2020 г. по делу № 22-3325/2020 и Белгородского областного суда от 12 июля 2017 г. по делу № 22-995/2017; приговоры Свердловского областного суда от 29 августа 2022 г. по делу № 2-4/2022, Минераловодского городского суда Ставропольского края от 26 мая 2022 г. по делу № 1-5/2022, Курчатовского районного суда г. Челябинска от 23 марта 2021 г. по делу № 1-11/2021, Ленинского районного суда г. Чебоксары от 25 августа 2020 г. по делу № 1-212/2020, Центрального районного суда г. Челябинска от 18 мая 2020 г. по делу № 1-36/2020, Московского городского суда от 8 октября 2013 г. по делу № 2-52/2013 и от 13 сентября 2012 г. по делу № 2-64/2012.
21 См.: Апелляционное определение Верховного Суда Республики Калмыкия от 14 апреля 2022 г. по делу № 22-166/2022; приговоры Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 19 апреля 2019 г. по делу № 1-6/2019 и Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 26 октября 2015 г. по делу № 1-1/2015.
22 См.: Приговоры Кировского районного суда г. Санкт-Петербурга от 16 июня 2022 г. по делу № 1-136/2022 и Невского районного суда г. Санкт-Петербурга от 29 сентября 2021 г. по делу № 1-585/2021.
23 См. напр.: Апелляционные определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 18 октября 2018 г. № 5-АПУ18-61 и от 9 июня 2017 г. № 81-АПУ17-5, Белгородского областного суда от 30 сентября 2022 г. № 22-1096/2022, Забайкальского краевого суда от 7 февраля 2019 г. по делу № 22-25/2019 (22-4173/2018); приговоры Московского областного суда от 18 сентября 2023 г. по делу № 2-133/2023, Троицкого районного суда г. Москвы от 4 октября 2022 г. по делу № 1-9/2022, Кисловодского городского суда Ставропольского края от 30 декабря 2019 г. по делу № 1-28/2019, Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 19 апреля 2019 г. по делу № 1-6/2019, Забайкальского краевого суда от 9 августа 2018 г. по делу № 2-11/2018 и Московского городского суда от 29 декабря 2016 г. по делу № 2-57/2016.
24 См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: В 4 т. (постатейный) / А. В. Бриллиантов, А. В. Галахова, В. А. Давыдов и др.; отв. ред. В. М. Лебедев. Т. 1: Общая часть. М.: Юрайт, 2017 (комментарий к ст. 35 УК РФ, автор — Ю. Е. Пудовочкин).
25 См.: Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник для вузов / Н. Н. Белокобыльский, Г. И. Богуш, Г. Н. Борзенков и др.; под ред. В. С. Комиссарова, Н. Е. Крыловой, И. М. Тяжковой. М., 2012 (глава XIV, § 4, автор — В. С. Комиссаров).
26 См.: Сердюкова К. Структурированность как признак преступного сообщества (преступной организации) // Уголовное право. 2015. № 6.
27 См.: Агапов П. Преступления против общественной безопасности, сопряженные с организованной преступной деятельностью // Подготовлено для системы «КонсультантПлюс», 2013.
28 См.: Пункты 3, 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)».
29 См.: Приговор Курского областного суда от 1 сентября 2021 г. по делу № 2-2/2021.
30 См.: Апелляционные определения Ставропольского краевого суда от 16 ноября 2022 г. по делу № 22-5853/2022; Самарского областного суда от 14 января 2021 г. по делу № 22-6360/2020 и от 3 декабря 2020 г. по делу № 22-3325/2020, Белгородского областного суда от 11 апреля 2018 г. по делу № 22-465/2018.
31 См.: Кассационное определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 12 сентября 2023 г. по делу № 77-4194/2023; апелляционные определения Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 9 июня 2017 г. № 81-АПУ17-5 и от 25 марта 2015 г. № 4-АПУ15-4, Пензенского областного суда от 27 апреля 2022 г. по делу № 22-351/2022, Верховного Суда Республики Калмыкия от 14 апреля 2022 г. по делу № 22-166/2022, Ульяновского областного суда от 7 июля 2021 г. по делу № 22-1173/2021, Астраханского областного суда от 28 января 2021 г. по делу № 22-140/2021, Хабаровского краевого суда от 26 июня 2019 г. по делу № 22-1211/2019, Московского областного суда от 13 февраля 2019 г. по делу № 22-360/2019 (22-9206/2018), Алтайского краевого суда от 16 сентября 2016 г. по делу № 22-3560/2016; приговоры Ленинградского районного суда г. Калининграда от 8 июня 2023 г. по делу № 1-9/2023 (1-244/2022), Копейского городского суда Челябинской области от 21 октября 2022 г. по делу № 1-10/2022 (1-389/2021), Промышленного районного суда г. Ставрополя от 25 июня 2021 г. по делу № 1-605/2021, Московского городского суда от 26 октября 2020 г. по делу № 2-21/2020, Куйбышевского районного суда г. Самары от 17 августа 2020 г. по делу № 1-2/2020, Куйбышевского районного суда г. Санкт-Петербурга от 22 апреля 2019 г. по делу № 1-3/2019, Зеленоградского районного суда г. Москвы от 17 октября 2018 г. по делу № 1-1/2018, Королевского городского суда Московской области от 3 июня 2016 г. по делу № 1-2/2016 (1-344/2015), Санкт-Петербургского городского суда от 26 февраля 2015 г. по делу № 2-2/2015.
32 См.: Апелляционное определение Верховного Суда Республики Башкортостан от 15 ноября 2023 г. по делу № 22-6572/2023, приговор Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 23 октября 2018 г. по делу № 1-31/2018. Вместе с тем судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда в апелляционном определении от 25 июля 2016 г. по делу № 22к-4426/2016 отметила, что, поскольку каждая группа действовала самостоятельно, нельзя признать их преступным сообществом. См. также: Приговор Свердловского областного суда от 14 сентября 2012 г. по делу № 2-2/2012.
33 См.: Апелляционные определения Верховного Суда Республики Крым от 24 января 2023 г. по делу № 22-7/2023 и от 6 декабря 2022 г. по делу № 22-3747/2022.
34 См.: Приговор Ворошиловского районного суда г. Волгограда от 20 мая 2016 г. по делу № 1-30/2016. См. также: Постановление президиума Верховного Суда Республики Хакасия от 1 марта 2018 г. по делу № 44У-4/2018, приговоры Центрального районного суда г. Новосибирска от 13 сентября 2022 г. по делу № 1-153/2022 (1-446/2021) и Калининского районного суда г. Чебоксары от 6 июля 2016 г. по делу № 1-4/2016 (1-255/15).
35 См.: Приговоры Чистопольского городского суда Республики Татарстан от 17 августа 2022 г. по делу № 1-14/2022 (1-212/2021) и Верховного Суда Республики Татарстан от 13 октября 2021 г. по делу № 2-14/2021.
36 См.: Приговор Йошкар-Олинского городского суда Республики Марий Эл от 22 июля 2020 г. по делу № 1-6/2020. См. также: Приговор Кировского районного суда г. Уфы от 7 июня 2023 г. по делу № 1-17/2023 (1-437/2022).
37 См.: Кассационное определение Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 23 мая 2023 г. по делу № 77-1693/2023; апелляционные определения Пермского краевого суда от 25 августа 2023 г. по делу № 22-4929/2023, Ставропольского краевого суда от 19 июля 2023 г. по делу № 22-2838/2023 и от 6 июня 2022 г. по делу № 22-2/2022, Верховного Суда Удмуртской Республики от 16 февраля 2021 г. по делу № 22-118/2021; приговоры Минераловодского городского суда Ставропольского края от 31 января 2023 г. по делу № 1-2/2023 (1-124/2022) и от 10 ноября 2022 г. по делу № 1-12/2022, Чистопольского городского суда Республики Татарстан от 17 августа 2022 г. по делу № 1-14/2022 (1-212/2021), Нижегородского областного суда от 11 июля 2011 г. по делу № 2-1/2011.
38 Апелляционное определение Севастопольского городского суда от 28 ноября 2022 г. по делу № 22-853/2022; приговоры Октябрьского районного суда г. Архангельска от 18 мая 2023 г. по делу № 1-13/2023, Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга от 10 октября 2022 г. по делу № 1-168/2022, Свердловского областного суда от 29 августа 2022 г. по делу № 2-4/2022 и от 19 июня 2018 г. по делу № 1-9/2018, Советского районного суда г. Уфы от 7 декабря 2021 г. по делу № 1-75/2021 (1-616/2020), Исакогорского районного суда г. Архангельска от 21 августа 2019 г. по делу № 1-86/2019 и Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 31 декабря 2015 г. по делу № 1-694/2015.
39 См.: Пункт 3 постановления Пленума Верховного Суда от 10 июня 2008 г. № 8 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации)» (документ утратил силу).
40 См.: Приговоры Якутского городского суда Республики Саха (Якутия) от 15 августа 2022 г. по делу № 1-551/2022 и от 10 июня 2021 г. по делу № 1-395/2021 (1-2288/2020).
41 См.: Агапов П. В. Преступления против общественной безопасности, сопряженные с организованной преступной деятельностью… 2013.
42 См.: Шеслер А. В. Перспективы совершенствования уголовно-правовых норм о соучастии в преступлении // Lex Russica. 2015. № 6.
43 См.: Шеслер А. В. Групповая преступность: криминологические и уголовно-правовые аспекты: специализированный учебный курс. Саратов, 2006. С. 119-120.
44 См.: Апелляционное определение Алтайского краевого суда от 23 июня 2023 г. по делу № 22-2743/2023, приговор Железнодорожного районного суда г. Барнаула от 10 марта 2023 г. по делу № 1-9/2023.
45 Апелляционное определение Волгоградского областного суда от 15 сентября 2023 г. по делу № 22-3118/2023 и Брянского областного суда от 27 января 2023 г. по делу № 1-10/2022; приговоры Волжского городского суда Владимирской области от 29 сентября 2023 г. по делу № 1-2/2023 и Краснодарского гарнизонного военного суда от 4 апреля 2023 г. по делу № 1-3/2023 (1-20/2022).
46 См., напр.: Апелляционное определение Московского городского суда от 8 декабря 2017 г. по делу № 10-18187/2017, приговоры Тотемского районного суда Вологодской области от 26 декабря 2022 г. по делу № 1-1/2022, Сыктывкарского городского суда Республики Коми от 10 июля 2020 г. по делу № 1-142/2020, Исакогорского районного суда г. Архангельска от 21 августа 2019 г. по делу № 1-86/2019 и Санкт-Петербургского городского суда от 27 апреля 2011 г. по делу № 2-7/2011.
47 Кассационное определение Пятого кассационного суда общей юрисдикции от 9 сентября 2022 г. по делу № 77-1183/2022; апелляционное определение Московского городского суда от 8 декабря 2017 г. по делу № 10-18187/2017; приговоры Промышленного районного суда г. Ставрополя от 25 августа 2023 г. по делу № 1-371/2023 и от 31 марта 2023 г. по делу № 1-452/2022, Ленинского районного суда г. Кирова от 25 апреля 2022 г. по делу № 1-31/2022 и Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 17 мая 2019 г. по делу № 1-50/2019.
48 Апелляционный приговор Пензенского областного суда от 15 декабря 2022 г. по делу № 22-1324/2022; приговоры Кировского районного суда г. Уфы от 7 июня 2023 г. по делу № 1-17/2023 (1-437/2022), Курчатовского районного суда г. Челябинска от 7 ноября 2019 г. по делу № 1-91/2019, Йошкар-Олинского городского суда Республики Марий Эл от 22 июля 2020 г. по делу № 1-6/2020.
49 Апелляционные определения Алтайского краевого суда от 16 апреля 2019 г. по делу № 22-1241/2019 и суда Еврейской автономной области от 10 мая 2018 г. по делу № 22-183/2018; приговоры Кировского районного суда г. Уфы от 7 июня 2023 г. по делу № 1-17/2023 (1-437/2022), Нововятского районного суда г. Кирова от 23 января 2020 г. по делу № 1-6/2020 и Ломоносовского районного суда г. Архангельска от 31 августа 2018 г. по делу № 1-14/2018 (1-157/2017).
50 Приговоры Троицкого районного суда г. Москвы от 4 октября 2022 г. по делу № 1-9/2022, Краснокаменского городского суда Забайкальского края от 30 марта 2020 г. по делу № 1-11/2020 (1-395/2019) и Канавинского районного суда г. Нижнего Новгорода от 5 февраля 2018 г. по делу № 1-5/2018 (1-153/2017).
51 Апелляционное определение Самарского областного суда от 14 января 2021 г. по делу № 22-6360/2020; приговоры Краснокаменского городского суда Забайкальского края от 17 августа 2020 г. по делу № 1-5/2020 (1-105/2019), Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 23 октября 2018 г. по делу № 1-31/2018 и Центрального районного суда г. Новокузнецка от 21 июля 2017 г. по делу № 1-20/2017 (1-4/2016; 1-9/2015; 1-44/2014; 1-661/2013).
52 Приговоры Старооскольского городского суда Белгородской области от 29 июня 2017 г. по делу № 1-1/2017 (1-318/2016), Омского областного суда от 23 декабря 2010 г. по делу 2-1/2010.
53 Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 30 августа 2023 г. по делу № 77-3920/2023; апелляционные определения Верховного Суда Республики Башкортостан от 15 ноября 2023 г. по делу № 22-6572/2023, Приморского краевого суда от 15 декабря 2021 г. по делу № 22-4666/2021, Самарского областного суда от 3 декабря 2020 г. по делу № 22-3325/2020, Ростовского областного суда от 25 мая 2020 г. по делу № 22-2097/2020, Волгоградского областного суда от 19 ноября 2019 г. по делу № 22-4967/2019 и от 10 апреля 2019 г. по делу № 22-1298/2019, Московского городского суда от 18 октября 2019 г. по делу № 10-16254/2019 и от 16 ноября 2018 г. по делу № 10-18545/2018, Астраханского областного суда от 1 февраля 2017 г. по делу № 22-89/2017; приговоры Элистинского городского суда Республики Калмыкия от 11 февраля 2022 г. по делу № 1-27/2022; Фрунзенского районного суда г. Саратова от 11 ноября 2021 г. по делу № 1-25/2021; Краснооктябрьского районного суда г. Волгограда от 29 июля 2019 г. по делу № 1-25/2019; Октябрьского районного суда г. Саратова от 8 июля 2019 г. по делу № 1-1/2019; Вахитовского районного суда г. Казани от 20 февраля 2019 г. по делу № 1-17/2019; Орехово-Зуевского городского суда Московской области от 18 января 2018 г. по делу № 1-3/2018; Ногайского районного суда Республики Дагестан от 11 февраля 2016 г. по делу № 1-6/2016.
54 Приговор Фрунзенского районного суда г. Санкт-Петербурга от 1 марта 2017 г. по делу № 1-4/2017.
55 Апелляционные определения Белгородского областного суда от 26 апреля 2023 г. по делу № 22-496/2023, Верховного Суда Республики Калмыкия от 14 апреля 2022 г. по делу № 22-166/2022, приговоры Пятигорского городского суда Ставропольского края от 10 августа 2020 г. по делу № 1-5/2020 и Пермского краевого суда от 18 июня 2019 г. по делу № 2-9/2019.
56 Приговор Хамовнического районного суда г. Москвы от 17 июля 2019 г. по делу № 1-22/2019 (1-148/2018).
57 Апелляционное определение Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 30 мая 2023 г. по делу № 55-253/2023.
58 Приговоры Ленинского районного суда г. Костромы от 4 марта 2015 г. по делу № 1-7/2015 (1-247/2014) и Ленинского районного суда г. Ярославля от 28 ноября 2014 г. по делу № 1-148/2014.
59 Апелляционные определения Московского областного суда от 13 мая 2022 г. по делу № 22-2456/2022, Московского городского суда от 22 апреля 2016 г. по делу № 10-3922/2016.
60 Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 8 июня 2020 г. по делу № 22-191/2020, приговор Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга от 23 октября 2018 г. по делу № 1-31/2018.